Коллективная поездка за грибами очень напоминает экскурсионную. Так же заранее заказывается автобус, назначается сбор — обязательно с запасом, в расчете на опаздывающих.
И непременно в этой компании, которую свел случай, найдется свой «экскурсовод». Он всю дорогу будет убеждать своих слушателей в том, что едут они в необыкновенные места, что был он там в прошлом (или позапрошлом — разве это важно?) году, так грибов было...
«Ну кажется, с грибами будем, не пропадем», — думает невольно каждый.
Дважды попадал в такие поездки и я, оба раза зарекался, но о третьей расскажу.
На место сбора пришли с женой с запасом — за час до назначенного. В шикарном «Икарусе» заняли местечко недалеко от кабины, сложили корзины и рюкзак, снова вышли на улицу.
И потянулось время! Вот уж и назначенный час прошел, а мы все не едем. И еще час прошел, и еще... Наконец в десять вечера отправились.
И сразу в автобусе оживились все, заговорили вразнобой. Добровольный «экскурсовод» затмил всех, долго и обстоятельно смаковал, как в прошлом году повезло ему на белые: целых две корзины привез вот из такой же поездки.
— А мы тоже туда едем? — с надеждой спросил кто-то.
— Туда, туда, — успокоил «экскурсовод» и продолжал рассказ.
Люблю дорогой смотреть в окно...
После выезда из Ленинграда долго тянулись знакомые места: Усть-Ижора, Понтонный, Саперный, Ивановское, Отрадное...
— Может, в Кировске выйдем да на дачу махнем? — сказал я жене.
— На обратном пути, — оценила она шутку.
После Синявина пошли незнакомые места: Путилове, Карпове, Старая Ладога... Первый раз переезжал через реку Волхов. Жаль, было уже темно.
Автобус все мчится по гладкой и пустынной дороге. Начался дождь и вскоре перестал.
В автобусе становилось все тише и тише: многие, откинув сиденья, уже спали. После Сясьстроя задремал и я...
Проснулся от того, что перестало качать. Открыл глаза и понял: стоим.
За окном темно. Ладно, утром разглядим, куда нас завезли. Я взглянул на часы: было начало третьего. Ого, куда от Ленинграда умотали! Больше четырех часов ехали.
В автобусе не дома, в постели, — просыпаешься часто. Однако под утро я забылся крепко. В семь часов разбудила жена.
— Пойдем, все вышли, — сказа ла она.
Автобус стоял на проселочной дороге. Кругом ольшаник. Накрапывал дождь.
— Ну и завезли, — сказал кто-то. — Таких лесов и под Ленинградом сколько хочешь.
Мы выбрались из ольшаника на шоссе. Остановились на взгорке и ахнули: на том берегу реки начиналась другая планета!
Здесь, по обе стороны шоссе, стояли невысокие кусты, накрапывал дождь, все было серым, а там, на высокой горе, в каком-то полукилометре от нас, сияло солнце и заливало своим жарким светом деревья. Они стояли, облитые золотом.
Знаете, как бывает в летний день? Набежит тучка, прольется дождь там, где вы стоите, а в каких-нибудь ста метрах от вас сияет солнце и никакого дождя в помине нет.
Но сейчас и там, где мы стояли, и на том берегу реки небо было серым. А лес между тем горел жарким золотом.
— Да ведь это осины! — догадалась жена.
Не сговариваясь, мы двинулись под гору. Вода в речке была спокойная, темная — торфяная, и золотые осины отражались в ней.
Противоположный берег был крутой. Мы поднялись в гору и свернули в лес. Постепенно очарование пропадало: кругом огромные валуны, сочится и хлюпает под ногами вода, а между валунами высятся толстенные — в обхват — осины. Грибов здесь, конечно, не было...
Послышался сигнал автобуса — звали нас.
— Вы только взгляните, какое чудо! — кричали нам, пока мы шли к автобусу.
Мы взглянули еще раз: на фоне серого неба, неописуемые в своей красоте, стояли на том берегу осины...
...Грибов тогда мы набрали мало. Но всякий раз, когда на душе бывает пасмурно, я вспоминаю золотые осины на реке Яндебе.
