Версия для печати

Речной причал в Котласе на высоком берегу. За рекой болотистая низина с чахлыми кустиками. На ее дальнем краю деревня с луковичным куполом старой деревянной церковки. За деревней лес без конца.
А на этом берегу город. Виден элеватор. К длинной пристани пришвартовываются сухогрузы, портовые краны резво кланяются — разгружают и загружают трюмы.
Чтобы воспользоваться услугами скоростного флота, надо спуститься по широкой каменной лестнице, потом по длинной деревянной и сбежать по трапу. Захрустит под ногами крупный речной песок с галькой, с шорохом лизнет вода гладкий берег, охватит тебя речная сырость.
Из-под обрывистого берега тянется якорная цепь, в ее последнее звено продета веревочная петля и закреплена березовым поленом. Полено удерживает на приколе скоростное судно, которое уткнулось квадратным носом в берег. На скошенном стекле надпись: «Котлас — Устюг».
Рядом с дверью на палубе палка с пучком веревочных концов — морская швабра. Концы собраны с большим тщанием. Судно ухожено и блестит. Чтобы больше увидеть по дороге, я напросился в рубку к капитану.
Сначала пошли легонько, как босиком по воде побежали. Прошли городские строения, элеватор, мельничный комбинат, и — судно вздрогнуло — капитан включил большую скорость: 25, 30, 35 километров в час. Шум мотора, пена, брызги, жесткие удары волн по днищу, будто на каблуках по камню мчимся.
Я смотрю на приборную доску и не вижу главного прибора всех морских судов — компаса.
— Нет его, — смеется капитан. — В море мы не ходим, там нас волна разобьет. А реку всю наизусть знаем. Берег — вот он.
А берег — отвесная коричневая стена метров сто в высоту. Наверху ручеек, вода вниз падает белой пеной, как водопад. Сверху вниз к реке вертикальная из досок лестница, как шторм-трап. Рядом с лестницей на длинном канате лодка на ветру покачивается.
На берегу темной стеной густой северный лес стоит.
— Я из журнала, интересуюсь берестяным промыслом, — говорю капитану. — Где-то в этих лесах деревня Шемокса. В ней резали по бересте знаменитые шемогодские узоры.
— Ты ровно на сто лет опоздал, — смеется капитан. — Тогда был самый разгар берестяной резьбы — и в Париж на выставку возили, и втри дорога продавали. А сейчас серьезным делом занимаемся — лес сплавляем.
По реке бревна плывут — молевой сплав. А молевой — потому, что у истока река мелкая, плот не свяжешь. В Котласе бревна выловят, свяжут в плоты и буксиры потянут их в Архангельск.
Река становится уже, а бревен все больше. Капитан опытный, маневрирует. Бревна пошли уже целыми эскадрами. Длинные, неохватной толщины, они выставляли вперед грозные комли. Вот бревна заполонили всю реку от берега до берега. Как же мы пройдем между ними? Капитан не сбавляет скорости, несемся прямо на них.
Что он делает?!
И вот мы уже мчимся прямо по бревнам!
Дык!.. дык!... дык!.. — ударяют комли по днищу и встряхивают судно. Ух-х... ух-х... ух-х... — всхлипывают концы бревен, высовываясь из воды. Оказывается, у судна водометный движитель, а под плоским днищем — стальные ребра для прочности. Боится капитан только бревен, у которых один конец сильно намок и уперся в дно, а другой конец на плаву. Если наткнешься на такое бревно — беда.
По обоим берегам Вычегды лес... лес... лес... Издавна здешние деревни кормились лесом. По реке плывут бревна. Попытался выглядеть березу с ободранной корой для туеска и не смог. Подумал: может, чепухой занимаюсь? Страна строит заводы, города, целые территориально-промышленные комплексы. Страна живет делом — сплавляет лес деловой, на доски, на бумагу...
В некотором унынии сошел на берег.

ПРИБЫТИЕ